Итальянцы в Ростове

На спектакль Музыкального театра «Риголетто» 23 апреля возлагались особые надежды: за дирижерский пульт должен был встать музыкант с родины Дж. Верди – Маурицио Донес. Под его чутким руководством опера прошла последний раз в этом сезоне. Зал был полон – наверняка многим было интересно не просто услышать бессмертное творение великого итальянца, но и оценить ее интерпретацию главным приглашенным дирижером театра.

Оркестр звучал очень деликатно, бережно по отношению к солистам, подчеркивая их партии. Исключением стал Тимур Хаму-Нимат (в роли вестника рока, графа Монтероне), не очень сильный голос которого попросту потонул в мощном оркестровом tutti. Переусердствовали артисты и в хоре придворных «Zitti, Zitti («Молчи, молчи», в традиционном переводе «Тише, тише»): пели настолько тихо, что их действительно было плохо слышно. Тем не менее, в целом оркестр был настолько превосходен, что о нем и о безупречной работе Маурицио Донеса зачастую не думалось – всё внимание было приковано к сцене, на которой развивался такой знакомый, но оттого не менее захватывающий сюжет. Произведение было «сделано» от первой до последней ноты, по-европейски аккуратно.

«Риголетто» в нашем театре идет восемь лет, и многим зрителям наверняка уже доводилось видеть сценическое решение оперы; тех же, кто посетил постановку впервые, она наверняка впечатлила. Декорации оказались универсальными: всё действие происходит на фоне одних и тех же колонн цвета темного золота. Однако искусная работа со светом, выхватывающим из темноты разные элементы сцены и акцентирующим внимание зрителя на ключевых персонажах той или иной ситуации, создавала иллюзию постоянной смены декораций (к сожалению, имя художника по свету в программке не указано). Костюмы героев решены в темных тонах: бордовом, темно-золотом, черном. Исключение – наряд Джильды, чье простое платье нежно-сиреневого цвета подчеркивает ее целомудрие и непорочность, в отличие от всех героев. Костюм Риголетто также помогал актеру реализовать драматичность и незаурядность своего образа. Сбрасывая кроваво-красный костюм с бубенцами, а вместе с ним и накладной горб, он представал в белой рубахе, визуально подчеркивая смену ядовитой насмешливости шута – трагической чистотой одной из сторон его сущности.

В спектакле были заняты ведущие артисты театра. Александр Лейченков (Герцог) в своей первой балладе «Та иль эта» проявил себя как неплохой актер, но, откровенно говоря, фальшивил. Правда, певцу удалось сгладить первоначальное впечатление в дуэте с Натальей Дмитриевской (Джильдой), где он, перевоплотившись в бедного студента, возможно, распелся и стал звучать лучше.

Пётр Макаров (Риголетто) приковал к себе внимание с первого появления на сцене. Эта роль как нельзя более подходит певцу: он представил и злобность издевок шута, и нежность любящего отца, и подлинный драматизм, присущий этой роли. Несмотря на то, что в других ролях Макарову порой не хватает актерского мастерства, передача им спектра чувств, присущих этой партии, была принята публикой «на ура». К качеству вокала артиста нареканий не возникло.

Наталья Дмитриевская стала подлинным украшением вечера: тончайшие филировки, виртуозные трели, легчайший голос, который, однако, даже в невесомом pp царит над всем оркестром. Певица растрогала зрителей до глубины души проникновенностью и бесхитростностью образа.

До неузнаваемости перевоплотился Александр Мусиенко в наемного убийцу Спарафучиле, и только замечательно звучащий голос выдавал прекрасно известного слушателю артиста.

Старания участников спектакля были вознаграждены в полной мере: зрители устроили каждому из них настоящую овацию, но вся мощь рукоплесканий зала вырвалась наружу, когда на поклон вышла Наталья Дмитриевская. А следом за ней – Маурицио Донес.

Виктория Глушко