Маурицио Донес: «В Ростове я как дома»

Известный итальянский дирижер Маурицио Донес вновь порадовал меломанов нашего города очередным ярким концертом. Вечером 17 октября в зале Музыкального театра под управлением маэстро в исполнении оркестра театра звучали лучшие образцы старинной музыки: Вивальди, Корелли, Баха, Пахельбеля и многое другое.

По данным национальной итальянской газеты «Культура и театр», Маурицио Донес входит в десятку лучших дирижеров Италии. Он работает с крупнейшими театрами Италии и за ее пределами, является руководителем нескольких оркестров в разных городах. С недавних пор он является и главным приглашенным дирижером Ростовского Музыкального театра.

Накануне концерта мне удалось побеседовать с маэстро. Увлекшись рассуждениями о музыке, синьор Маурицио говорил на итальянском, английском и даже немного на русском языке, активно жестикулируя, напевая известные арии, очень живо и эмоционально высказывая свои мысли.

Известно, что сначала Вы учились как инструменталист. А как и почему Вы решили стать симфоническим дирижером?

– Еще когда я учился в Миланской консерватории как исполнитель. Какой-то период моей жизни я играл в камерном оркестре «Солисты Италии». Я всегда буду помнить свой первый гастрольный тур. Это было 25 лет назад… Целый месяц мы провели в разъездах, посетили с концертами Санкт-Петербург, Киев, Москву, Вильнюс, Каунас, Варшаву, Вену, Милан… И все это время идея стать дирижером не покидала меня.

Вы работаете с такими крупными театрами, как Ла Скала, Ковент-Гарден. Как случилось, что Вы оказались, в тогда еще совсем молодом Ростовском музыкальном театре?

– Я имею опыт работы во многих театрах в Риме и других больших городах Италии и за ее пределами. Но Ростов занимает особое место для меня. Впервые я побывал в этом городе в 2000 году. Дело было так. Когда я был в Риме, мне позвонил друг и сказал: «Ты не хочешь приехать в Ростов и продирижировать одну оперу в новом театре?» Как выяснилось, речь шла об опере «Травиата» Дж. Верди. Когда я приехал в Ростов, увидел красивый южный город. Работа в вашем театре доставляет мне большую радость. Здесь высокопрофессиональный коллектив. Молодой оркестр стремится к тому, чтоб подниматься все выше и выше и совершенствует свое мастерство. Такие условия для работы, которые созданы здесь, всегда вдохновляют меня.

Вы сказали, что предложение поступило от вашего друга. Кто он?

– Это ростовчанин, композитор Леонид Павлович Клиничев. Мы встретились в Киете, где я был художественным руководителем театра. Потом, он побывал на генеральной репетиции перед концертом в Ватикане в 1999 году по случаю инаугурации Папы Римского, и предложил мне эту идею. По возвращении в Ростов, Леонид переговорил с художественным руководителем театра Вячеславом Кущевым, рассказал обо мне и получил его согласие. Я очень благодарен Леониду за предложение участвовать в этом проекте.

Расскажите, как складываются ваши взаимоотношения с оркестрантами, солистами?

– Очень хорошо, по этому мне нравится сюда приезжать.

Вы дирижировали «Травиату». Как Вы считаете, есть разница между тем, как поют итальянскую музыку в Италии и в России?

– Очень хороший вопрос. Дело в том, что дирижер адаптирует музыку к реальным условиям. Все, что я видел здесь, мне очень понравилось. Великолепные голоса были у солисток, которые исполняли партию Виолетты, очень страстные девушки. Мы много работали над произношением, над фразировкой. И результат оказался прекрасным.

То, что Вы с музыкантами говорите на разном языке, как-то сковывают Вашу работу?

– В процессе работы я говорю на итальянском, плохом английском и чуть-чуть на русском… Но, для меня, главный язык – это язык музыки. Он универсален.

– Италия славиться своими тенорами. Итальянское бельканто является эталоном вокального мастерства, а как насчет дирижерской школы?

– Итальянским дирижером крупно повезло. Всем известно, что итальянцы, разговаривая, очень активно жестикулируют. Эта способность говорить при помощи рук очень помогает им работать. А вторая сторона этого вопроса заключается в том, что именно душа, которую музыкант имеет, чувство музыки, пения, оперы, в итальянском дирижере заложена на генетическом уровне. Именно здесь, на Юге России я нахожу много общего с итальянским восприятием музыки. Каждый раз, приезжая в Ростов, я чувствую себя как дома. Если Вы посмотрите на карту, то увидите, что Ростов находится на той же самой широте, что Флоренция и Милан. У меня есть версия, что произошла какая-то миграция между нашими народами.

Когда-то Вагнер первым стал спиной к зрителю – и это была своего рода революция. Сейчас многие дирижеры отказываются от дирижерской палочки. Как Вы считаете, это очередной шаг к совершенству или…

– Я преподаю дирижирование в академии Кидано, в Милане. Когда приходят ученики, то сначала дирижируют с палочкой. И мой первый вопрос: «Для чего она нужна? Если Вы не знаете, для чего Вы ее берете?» Этот вопрос требует долгого рассуждения. Первоначально палочка была нужна, чтоб задавать темп оркестру. На протяжении всей истории музыкальный язык усложнялся, а она становилась все меньше и меньше. На мой взгляд, это происходит от того, что современные оркестры сейчас находятся на очень высоком уровне. Дирижер сейчас становится интерпретатором музыки.

У Вас когда-нибудь опускаются руки?

– У каждого человека наступают такие периоды в жизни, когда ему не очень хорошо. Но, если это высокий профессионал, то настроение ни в коем случае не должно отражаться на дирижировании. Стоит только начать работу, погрузиться в музыку, и все невзгоды развеиваются.

Популярность классической музыки неумолимо падает во всем мире. Поп-культура занимает доминирующие позиции. Как Вы считаете, есть какое-нибудь лекарство, способное возродить былой интерес к академическому искусству?

– Это очень старый вопрос. Классическая музыка, на мой взгляд, не предназначена для всех людей. Когда два разных человека смотрят картину Леонардо да Винчи, один из них скажет: «Да, красивая картинка», но не увидит в ней глубоких смыслов, а другой может смотреть на нее часами и думать. То же самое и с классической музыкой. Когда я дирижирую известные хиты, это нравится почти всем. Но, понять, например, 5 симфонию Прокофьева может не каждый. Это нормально. Классическая музыка предназначена не только для того, чтоб ее слушать, но и чтобы думать. А сегодня есть компьютеры, есть кино… и многим уже лень думать.

А как Вы полагаете, современные оперные постановки, современная режиссура вообще – способны исправить эту ситуацию?

– Не знаю…. Неделю назад, я ездил в Рим, чтоб посмотреть «Пеллеаса и Мелизанду» Дебюсси. Это была современная постановка, современная сценография. (пауза) Людям не понравилось. Я ничего не имею против современной режиссуры, но постановщик всегда должен уважать первоначальный замысел композитора. Они не должны быть современными ради современности. Это не должна быть сама цель.

Под Вашим руководством на Ростовской сцене прозвучали увертюры к опере «Итальянка в Алжире» Дж. Россини и к балету П. Чайковского «Щелкунчик», его же увертюра-фантазия «Ромео и Джульетта» и «Итальянское каприччио», «Сицилийская вечерня» Дж. Верди. Русскую музыку для Вас дирижировать сложнее или разницы нет?

– Разницы нет. Музыка она и есть музыка.

–  А какая опера конкретно входит в Ваши планы?

– Нет, конкретно пока ничего. Самое важное, чтоб это было нужно театру. Но, если б мне принадлежало право выбора, я бы хотел продирижировать «Тоску» или, например, «Аиду»… Еще мне нравится «Волшебная флейта» В. Моцарта. Она потрясающа.

Приходилось ли Вам дирижировать современную музыку?

– Приходилось, когда я был руководителем театра в Киете. Произведение называлось «Секрет оперы», композитор Серджио Рендине. Это прекрасная опера. Премьера была в Монте-Карло… потом в Милане.

Как скоро Вы планируете свой следующий визит в Ростов?

– Это случится тогда, когда у меня будет время и мои ростовские друзья вновь пригласят меня. Как только появиться возможность продирижировать новую оперу или симфонический концерт.

Беседовала Гаянэ Мелик-Тангиева