Я никогда не видела его и не знала о его существовании. Слушая восторженные речи, я завидовала тем, кто уже успел с ним познакомиться. «Интересно, какой он? Что из себя представляет и как он выглядит?»- постоянно думала я. Даже его необычное имя звучало так особенно мелодично, воздушно, что создавался какой-то неуловимый, подобно дуновению ветра, эфемерный образ.

Именно эта загадочность и влекла меня на концерт Стивена Мида – Эуфониум! Какое чудное имя для музыкального инструмента! Как оно будоражит воображение! Но представляете себе каково было моё удивление, когда я увидела его... Оказалось, что внешность эуфониума довольно заурядна. Этот редкий духовой инструмент семейства флюгельгорнов имел вполне привычные очертания - что-то среднее между баритоном и тубой.

«Ну что ж… Зал заполнен до отказа. Всемирный день музыки. У Концертного духового оркестра имени Владимира Еждика первое выступление в сезоне. Эуфониум – инструмент, как выяснилось, не такой уж и молодой (появился на свет в 1820-м году), так что настроимся на серьёзный лад и будем слушать», - решила я.

Бах. Хорал из кантаты №147. Светлая пастораль очень убедительно звучит в переложении для духовых. Ария Тоски на эуфониуме – смело и неожиданно. У Тоски всё-таки голос повыше.
И только-только в голове молодого музыковеда , то есть моей, началом мелькать фразы для будущей рецензии, слушатели настроились на восприятие классики, расслабившись в креслах, как вдруг стало происходить нечто невообразимое. Один за другим на нас стали обрушиваться произведения современности. Причём явно не концептуальные, а, скорее, лёгкого жанра: «Wine Age» Дэвида Гивингхэма, посвящённое ролсройсу, сюита Филипа Спарка «Год Дракона» в трёх частях.

Это было моим вторым удивлением. Но когда в музыке впервые промелькнуло нечто похожее на Чайковского, я поняла, что всё только начинается. Затем были Шостакович, Бетховен, Бизе, Гершвин, которые словно посмеиваясь надо мной, выглядывали из оркестра. И готовый раскритиковать всё и вся, мозг теоретика кричал: «Это же плагиат!», ощущая себя на викторине по музыкальной литературе, был очень озадачен. И , оглушённый батареей ударных и звоном бубна на ff, перестал что-либо понимать.

В перерыве я поняла, что не одинока в своих впечатлениях, и многие слушатели тоже как-то не уловили тональности концерта. Мы всё ещё чего-то ждали. Может быть исполнения «Beatles-симфонии» Юрия Машина? Здесь композитор по крайней мере не скрывал своих намерений, используя в качестве музыкального материала темы известных песен «Beatles». На этот раз уже самой хотелось угадывать мелодии и ждать, что же ещё прозвучит, что я с удовольствием и делала. «Let it be», «Eleanor Rigby», «Michelle», «Yesterday», «Because», «Can’t buy me love» - пробудили в каждом его личные воспоминания о «Beatles». Наверное, песни угадывал весь зал. Видимо поэтому, Мария Шорникова шубертовскую серенаду в исполнении Стивена Мида даже не стала объявлять, оставив нам возможность узнать её самим.

Наконец я поняла – весь концерт был подобен «розыгрышу», и чем больше знакомого было в незнакомых произведениях, тем веселей и задорней становился вечер. Дальнейшие аллюзии уже не вызывали негодования. Оно сменилось смехом и радостным удивлением.

Однако, ощущение неудовлетворенности оставалось. Интуитивно я чувствовала, «что-то сейчас будет». Уж очень хитро улыбался, одетый в пёстрый жилет, Стивен Мид, держа в руках свой блестящий и то же словно «радующийся» инструмент. Виртуозность сольной партии в произведениях для эуфониума всё время возрастала, но не хватало последней точки, вернее восклицательного знака!

Кульминацией концерта стала игра «на бис».Вот здесь солист развернулся во всём блеске своего таланта. И я почувствовала себя на концерте джазовой музыки. Юмор, мастерство, виртуознейшее владение инструментом и необычайная лёгкость исполнения. Так «играючи» были продемонстрированы широчайшие возможности эуфониума, к которому, чувствовалось, солист относится с большой любовью. Инструмент жил единым организмом со своим владельцем. Это был настоящий фейерверк, именно этого ожидали слушатели, именно к этому открытому хохоту, «взрыву» музыкальных шуток целенаправленно шёл концерт.

Вот так, шутя, Стивен Мид пропагандирует свой редкий и непредсказуемый инструмент с красивым названием Эуфониум. Именно таким он и останется в моей памяти.

Сидя в большом зале филармонии Ростова-на Дону, погружаясь в музыку Италии, Германии, Франции, Америки, Ирландии, России, я словно переносилась в эти страны, представляя ту атмосферу, в там которой проходят подобные концерты: без претензий на серьёзность, значительность, очень добродушно, «по-эстрадному» открыто. Главная задача для всех исполнителей – отдохнуть, доставить удовольствие и себе, и слушателям, порадоваться общению с музыкой. «Ведь это так весело»,- словно говорят они. И наши ростовские зрители покидали этот концерт с «правильным» чувством: их глаза горели и улыбались.