Опера – из опер, театр – из театров!

– Можно написать оперу коллективно?
– Можно, ведь первая опера была создана именно так – членами флорентийской камераты.
– А можно сотворить оперу из уже имеющихся номеров, написанных разными композиторами, совершенно отличных эпох и стилей?
– А давайте попробуем!

Итак, Увертюру возьмем из оперы Р. Вагнера «Тангейзер», хоровой номер – из кантаты К. Орфа «Carmina burana», дуэты из оперетты И. Штрауса «Летучая мышь», оперы Дж. Верди «Травиата» и мюзикла И. Левина «Русский фантом», балетными номерами будут Полонез из «Евгения Онегина», П. Чайковского, и Танец Насти из «Цыгана» Л. Клиничева. Речитативы, арии, сцены, каватины, песни и другие сольные номера позаимствуем у Моцарта, Россини, Верди, Сен-Санса, Леонкавалло, Пуччини, Глинки, Бородина, Мусоргского, Чайковского, Щедрина.

Такой размах требует солидного завершения, роль которого выполнят Застольная из оперы Масканьи «Сельская честь» для четырех солистов с хором и Радецки-марш И. Штрауса.

Конечно нужны декорации, которые бы характеризовали обстановку действия.

Вот, вроде бы получилось: все атрибуты оперы налицо, только как быть с исполнителями? Ведь при таком оригинальном жанре нужна достойная труппа!

Если уж опера у нас – из разных опер, то тогда и исполнители пусть будут из разных театров: московских – «Новая опера», «Геликон-опера», театра музыки «Festa di voce», Государственного академического Мариинского театра оперы и балета (Санкт-Петербург), Ростовского государственного музыкального театра, Национальной оперы Украины им. Т. Г. Шевченко (Киев).

Декорации и сцену предоставляет Ростовский музыкальный театр.

Осталось назначить день и время: 2007 год, 29 ноября, 18.00.

– Ну, как, идет?

– А разве такое возможно, чтобы солисты ведущих театров России согласились приехать для исполнения оперы, собранной из других опер?

Они не только согласились, они уже здесь. Ведь эти солисты – выпускники разных лет кафедры сольного пения Ростовской консерватории, и они собрались, чтобы отметить ее 40-летие. Каждый из них со своим номером, а Константин Балакин (режиссер-постановщик) объединил эти номера в единое целое. Вот и получился новый, оригинальный спектакль.

Кто же они? Надежда Карапетян (выпуск 1979), Светлана Добронравова и Геннадий Верхогляд (1983), Михаил Акименко (1993), Ольга Макарова, Ольга Калинина и Оксана Андреева (1996), Петр Макаров (1998), Анна Маркарова (2000), Александр Мусиенко (2001), Карина Григорян, Наталья Дмитриевская и Борис Гусев (2004), Агунда Кулаева, Элина Однороманенко и Александр Лейченков (2005).

Многие из них имеют почетные звания народного артиста России, заслуженного артиста России, лауреата международных конкурсов. Как сказал один зритель: «Видишь такое грандиозное соцветие знаменитостей и апофеоз оваций, и просыпается гордость за искусство и консерваторию».

Конечно, не только звания говорят о значительности артистов. Великолепные голоса и профессионализм исполнения не оставляют сомнения в масштабности их талантов.

– А как же сам спектакль? Ведь номера из разных опер не связаны единым сюжетом! И потом, выходящий после каждого номера ведущий сбивает и без того не объединенное общим замыслом действие.

– Никаких ведущих! Только бегущая строка с названием номера и именем исполнителя. А на самом спектакле, пожалуй, остановлюсь поподробнее.

Отзвучали аккорды Увертюры, погас свет… И… «Открылась душа как цветок на заре» – эти слова (ария Далилы из оперы К. Сен-Санса «Самсон и Далила» в исполнении Агунды Кулаевой) мгновенно погрузили зал в состояние томного блаженства. После бурных аплодисментов мгновенный взрыв начальных аккордов баллады Манрико из оперы Верди «Трубадур» привел зал в состояние готовности к борьбе. Так, калейдоскоп оперных номеров, настроений, образов, декораций, артистов закружил голову. Не успели оглянуться – как пролетели 3 часа и два отделения.

Особо потрясли номера из опер П. Чайковского – Сцена и песенка Графини из «Пиковой дамы» в исполнении Надежды Карапетян и Речитатив и ариозо Иоанны из «Орлеанской девы» в исполнении Анны Маркаровой, а также Частушки Варвары из оперы «Не только любовь» Р. Щедрина в исполнении Агунды Кулаевой. Это был уникальный синтез актерской игры и прекрасных голосов. Казалось, что происходящее на сцене – не просто представление, оно охватило весь зал, вовлекло всех зрителей в процесс действия. Определение «жизнь – театр» подошло бы сюда как нельзя лучше.

Интересным по сценическому решению можно назвать Рондо Фарлафа из оперы «Руслан и Людмила» М. Глинки в исполнении Александра Мусиенко. Движения утренней зарядки под слова «Близок уж час торжества моего…» дали потрясающий эффект комизма!

Не могу умолчать еще о трех исполнителях: Карине Григорян, Петре Макарове и Борисе Гусеве. Таких голосов даже в Ла Скала еще поискать надо! Довольно статичные арии из «Набукко» Дж. Верди, «Князя Игоря» А. Бородина и «Иоланты» П. Чайковского приобрели многогранность благодаря искусному владению и без того красивейшими тембрами.

Конечно, некоторые номера были не вполне на должном уровне, например, Сцена гадания Марфы из оперы «Хованщина» М. Мусоргского. Исполнительнице Элине Однороманенко не хватило экспрессии, требующейся для выражения экстатического состояния колдуньи: энергетически слабый голос иной мир не услышит. Кроме того, удивило окончание сцены. Не было ни инструментального завершения, ни даже финального аккорда. Закончился очередная вокальная строфа, и… музыка внезапно оборвалась.

Такой же слабой энергетикой обладало и выступление Михаила Акименко. Его положение было довольно сложным: достойно исполнить Речитатив и ариозо Канио из оперы «Паяцы» Р. Леонкавало после всем известного, невероятно будоражащего исполнения Марио дель Монако оказалось не под силу даже самому Лючано Паваротти!

Другому номеру Михаила Акименко – «Гранаде» – не хватило испанской огненной страсти. Оркестр пытался придать экспрессии, но тщетно – исполнитель так и не проникся южным темпераментом.

Однако, уже слышны звуки Радецки-марша И. Штрауса, администрация театра и зрители пошли одаривать артистов цветами и подарками, зал кричит «браво» и аплодирует стоя. Занавес закрывается. Вдруг, Анна Маркарова, как Кармен, бросает букет цветов дирижеру оркестра Валерию Воронину и исчезает за портьерой!

– Конец оперы, fine.

– А может так случиться, что этот спектакль станет новой жанровой идеей для композиторов?

– Поживем – увидим!

А. С.